Клятва верности - Страница 40

Сэм с облегчением вздохнул. Вряд ли пожилой эскулап стал бы так ворчать, если бы не был уверен в благополучном исходе происшествия. Похоже, что он успел вовремя.

Так и не очнувшуюся Рози увезли в стационар. Ее жениха, порывавшегося ехать на той же машине, не взяли, но утешили, сказав, что завтра пострадавшую можно будет навестить. По крайней мере, модель в свое время позаботилась о неплохой медицинской страховке, так что хороший уход был ей гарантирован.

Сэм закрыл окно и балконную дверь, завернул в полотенце дрожащего бассета, бесцельно походил по пустой квартире и только потом осознал, как же замерз и вымок. Стянув с себя противно липнущую к телу мокрую одежду, он завернулся в зеленое покрывало с кровати и решил сегодня заночевать здесь.

Во-первых, следовало прибрать следы пребывания врачей. Во-вторых, не бросать же несчастного пса, который теперь чихал и фыркал, высунув черный нос из махровой ткани, закрывающей его с головой. В-третьих, похоже, что и Рози, и ее дом нуждались в постоянном присмотре. Мало ли что она выкинет в следующий раз?

– Остаюсь сторожить лавку, сэр Родерик. На тебя, парень, по части уборки надежды мало, – сказал Сэм бассету, с облегчением усаживаясь на раскрытую кровать. – Хотя сегодня, пожалуй, ты помог спасти самое дорогое, что у меня когда-либо в жизни было.

Сэм простудился и жутко кашлял, к тому же ему пришлось побегать, устраиваясь на другую работу. В Нью-Йорк он по понятным причинам возвращаться пока не собирался, только отослал в редакцию «Фэшн мэгэзин» свою последнюю статью.

Эрика и Питер объявили о том, что ожидают ребенка, а бракосочетание, напротив, откладывают, потому что «решили получше узнать друг друга». Впрочем, судя по тому, как активно молодая парочка вила совместное гнездышко, процесс узнавания зашел уже довольно далеко…

К счастью, Рози в итоге не слишком пострадала от своего необдуманного поступка, и уже через неделю ее выписали из больницы.

Сэм волнуясь поджидал невесту, терзая в руках букетик ее любимых маргариток. Случившееся потрясло его до глубины души.

Только теперь он окончательно осознал, как ранима и легко уязвима его возлюбленная. Все ее видимое ехидство и жизнерадостность – лишь маска, под которой скрываются боль и неуверенность.

«Зачем розам шипы?» – вспомнилась ему фраза из любимой сказки. О, его прекрасная роза окружила себя настоящими терновыми зарослями, безжалостно пронзая неосторожных, что пытаются приблизиться, одурманенные душистым ароматом цветка, и при этом нанося непоправимые раны собственным нежным лепесткам.

Как найти способ освободить ее нежное измученное сердце? Как защитить от многочисленных невзгод, которые, как ни старайся их избегнуть, поджидают на тернистой дороге жизни?

В этом может помочь только любовь. Вот та древняя магия, которая заставит колючие заросли исчезнуть и позволит благоухающему цветку расти, не опасаясь холодных ветров человеческой злобы и секущего града неудач и непременных утрат.

Рози, бледная и слабая после недельного пребывания в больнице, неуверенным шагом спустилась по лестнице. Вид у нее был изможденный.

Поскольку Сэм не имел возможности навещать подругу во время лечения – едва придя в сознание, Рози наотрез отказалась принимать посетителей, осознав, что совершила не самый умный поступок в жизни, – то пришлось ему ограничиться периодическими звонками и недолгими разговорами с неохотно отвечавшей больной. Теперь, после недельной разлуки, он пристально вглядывался в ставшее таким родным лицо, все пытаясь понять, что же заставило Рози, жизнелюбивую и энергичную, решиться на такой страшный шаг.

Молодая женщина спустилась наконец к терпеливо ожидающему журналисту и нерешительно улыбнулась.

– Ну как ты? – спросил он.

– Насколько это возможно, неплохо. – Хотя голос ее звучал не слишком бодро.

– Отвезу тебя домой. – Сэм старался говорить непринужденно, но у него не особенно получалось.

– Что ж, неплохая идея.

В полном молчании парочка прошествовала к такси. Молодой человек помог Рози сесть и захлопнул дверцу. Всю дорогу до дома молчание не прерывалось, превратившись в итоге в некий осязаемый, давящий предмет, здорово мешающий обоим.

– Приехали, – наконец сказал Сэм.

– Да, я вижу.

Оказавшись в своей квартире, модель огляделась и вдруг побледнела еще больше, прямо-таки до зеленоватого оттенка.

– Думала, что никогда уже не увижу все это, – призналась она.

Сэм подошел ближе и взял ее за руку.

– Сядь-ка лучше вот сюда, Рози, и скажи: ну зачем? Зачем ты это сделала? Я думал, с ума сойду от беспокойства.

– Оставим этот разговор.

– Ну уж нет. Напротив, давай поговорим. Или мне теперь придется всю жизнь тебя стеречь: вдруг в следующий раз надумаешь прыгнуть с крыши, если я вовремя не приду на свидание. Или утопиться в океане, если я не позвоню. Тебе не кажется, что лучше объясниться?

– Я думала, что ты не захочешь меня больше видеть после того, как прочитал то письмо, – всхлипнула молодая женщина. – Да и кто бы захотел.

– Рози, но я его даже не читал!

– Как же! Оно было распечатано…

– Но, посуди сама, какой дурак станет читать анонимное письмо перед собственной свадьбой? Я бросил его в мусорную корзину.

– Правда?

– Честное слово. И потом, тебе не кажется, что можно было подождать меня и все обсудить. Как ты смогла решиться на такой поступок, зная, насколько сильно я тебя люблю? Что бы я делал, если бы случилось непоправимое?

– Я как-то не подумала, – призналась Рози, хлюпнув носом. – Я тогда вообще ничего не соображала. Хотелось только выбросить все это из головы и заснуть. Послушай, но тогда ты так ничего и не знаешь. Кто-нибудь тебе обязательно расскажет…