Клятва верности - Страница 14

– Бэ-э, – последовала немедленная реакция. – В точности как наша ненаглядная Эрика. Ты уверен, что хочешь именно со мной в кино идти? Может, лучше ее пригласишь? Обсудите полезные свойства белковых коктейлей и прочего собачьего дерь… ой, извини! В общем, всю эту малосъедобную, но дьявольски полезную ерунду.

– Ничего-ничего, – обреченно ответил Сэм.

Потом он с тоской представил, что сейчас придется идти в пропахший пережаренным маслом и картофельными чипсами центр быстрого питания и сидеть там с чашкой несладкого кофе. Чего только стоит созерцание выводков вопящих детей, торопливо жующих подростков, полнотелых и энергичных мамаш, стоящих в очереди за мягким мороженым и клубничными коктейлями с ненастоящей клубникой!..

В его родной Америке, по крайней мере, все это выглядело поистине чудовищно.

– Э-э… Рози, а может быть, ты позволишь пригласить тебя в какой-нибудь ресторанчик? – осторожно осведомился он, внутренне замирая. – Ягнятина… Ты ведь любишь ягнятину со свежей брокколи и молодой картошкой, а? Да и стаканчик вина не повредит…

Вот еще! Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы ты таскал меня по ресторанам. И я люблю гамбургеры! Обожаю! Не хочешь, я одна схожу, – тут же заупрямилась красотка, в нетерпении дергая поводок. – А ну, выбирайся из кустов, подлый пес! Сколько можно там копаться!

Сэм наклонился и осторожно заглянул под низко нависшие ветки сирени.

– Знаешь, Рози, твой старичок, похоже, там заснул, – подвел он неутешительный итог сегодняшней прогулки с собакой. – А поводок накрепко обмотался вокруг самого дальнего ствола. Что будем делать?

Ни в какой «Бургер кинг» они конечно же не пошли. Сначала Сэму пришлось лезть в самую гущу сирени и освобождать поводок. Потом всяческими посулами и угрозами они выманивали старого пса, который хотел только одного: выспаться в приятной прохладной тени, раз уж его так грубо вытолкали на улицу.

К моменту, когда отважный спаситель собак распутал поводок, затянувшийся тугим узлом вокруг корявого ствола, – можно было подумать, что у окаянного бассета имелись руки с настоящими пальцами и он использовал их по назначению, – как раз прошло еще полчаса. Светлые брюки и летняя рубашка Сэма пришли в ужасающее состояние. На коленях красовались травяные пятна, ладони были выпачканы, волосы взлохмачены.

Рози от души рассмеялась, прижимая к себе недовольного бассета.

– Да, в таком виде нас в кино точно не пустят… Хотя, возможно, журналистское удостоверение поможет… Скажешь, что попал под обстрел ирландских террористов, долго полз по самой грязи, спасая свою жизнь. Тебе сразу выдадут медаль или еще что-нибудь столь же полезное… Знаешь, Рози, я бы сейчас предпочел платяную щетку и возможность вымыть руки, – серьезно ответил Сэм.

Он попытался оценить повреждения, нанесенные его одежде неравной битвой с кустами и землей. Насчитал две оторванные пуговицы, отыскал дырку на рукаве, потом махнул на все это рукой и поднял вопросительный взгляд на прелестную хозяйку сэра Родерика.

– Ладно, пошли ко мне, раз уж мой пес во всем виноват. Сговорились вы с ним, что ли? – с тяжким вздохом произнесла Рози. – Что-то ты зачастил ко мне, не находишь? Может быть, сразу поселишься навсегда? Буду хранить тебя в кладовке, больше места все равно нет…

«Я готов остаться и в кладовке», – хотел было ответить Сэм, но вовремя опомнился.

– Давай я понесу собаку, – вместо этого предложил он. – Тяжелый же, наверное. Вон какой, до самой земли свисает…

Рози, которая до того волокла флегматичного бассета, небрежно ухватив его под мышки, с видимым облегчением передала ношу.

– Держи. Совсем меня этот тип измучил, – призналась она. – Понимаешь, ему уже больше двадцати лет. Обычно собаки столько не живут. Он уже совсем старенький, но ничем не болен, просто стал жирный и ленивый. Спит постоянно…

– Так он, получается, твой ровесник? – тут же произвел нехитрый подсчет Сэм.

– Даже старше на полгода. Его в свое время купила моя бабушка, Фелиция Макдауэлл… Она скончалась несколько лет назад. – В голосе молодой женщины прозвучала нескрываемая тоска. – Это в ее бывшей квартире я сейчас живу. Бабушка меня очень любила и оставила мне такое наследство. Только мне.

– А что, у тебя есть еще братья и сестры? – полюбопытствовал Сэм.

– Есть нечто подобное, но это совершенно неважно, – уклонилась от ответа Рози.

– Я просто думал, что ты совсем одна…

– А я и есть одна. Ну вот, я все детство играла с этим псом, а потом ему уже стало не до игр. Но не могу же я его усыпить, это было бы подло. Так и таскаю дурака повсюду с собой, ведь в питомнике ему будет плохо, а одиночества сэр Родерик не переносит. Даже на несколько часов не может остаться в одиночестве.

– Знаешь, Рози, мне кажется, что ты очень преданный друг, – сказал молодой человек, прижимая к себе теплого, необычайно увесистого, здорово пахнущего псиной старого бассета.

И подумал печально: пропала рубашка окончательно. Впрочем, невелика потеря. Снявши голову, по волосам не плачут…

– А вот мне кажется, что ты ненормальный, – порадовала его в ответ красотка, звеня ключами в полутемном коридорчике.

– Это еще почему?

– Извозился весь с ног до головы, доставал чужую собаку из-под куста, даже слова не сказал… С какой стати ты это делал? Кто я тебе? Зачем тебе все это нужно?

«Потому что я люблю тебя» – мелькнула в затуманенной Сэмовой голове безумная мысль. «Хочу остаться тут вот, в этой квартирке, пусть даже в кладовке или на антресолях. Или забрать тебя в Нью-Йорк. Хотя там так ужасно…»